|
|
Сергей Николаевич ГЛИНКА
СУМБЕКА, ИЛИ ПАДЕНИЕ КАЗАНСКОГО ЦАРСТВА
Трагедия в пяти действиях
ТВОРЦУ РОССИАДЫ
К бессмертию себе, Казани покоренье
Увековечил ты в эпических стихах:
Как в Риме Тассово, твое так песнопенье
Гремит у россиян в сердцах.
Восхитясь им, и я дерзнул идти к Парнасу;
Внимая Мельпомены гласу,
Низверженну во прах Казань изобразил;
Изобразил страстей содействия мятежны
И бедствия от них державам неизбежны.
Быть может, что себе невольно возвестил
Судьбину, равную с Казанью!..
Когда души моей к несносному терзанью
То сбудется со мной,
Утешусь, если взор животворящий твой
На разрушение Казани обратится:
Мой слабый дар твоим воззреньем озарится.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
С у м б е к а, царица Казанская.
О с м а н , князь Тавризский, влюбленный в Эмиру.
С а г р у н, честолюбивый и коварный вельможа двора Сумбеки.
С е и т , первосвященник.
Э м и р а, воспитанница Сумбеки, любовница Османа.
А с т а л о н, богатырь.
Х о р прислужниц Сумбекиных.
Н а р о д.
В о й с к о.
Д р у ж и н а А с т а л о н о в а.
П о с л ы р у с с к и е.
В е с т н и к к а з а н с к и й.
В е с т н и к от царя Эдигера.
Н а ч а л ь н и к Субекиной стражи.
Действие в Казани.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Театр представляет внутренность Сумбекиных палат.
ЯВЛЕНИЕ 1
С у м б е к а и О с м а н сидят на диване; в некотором отдалении от них Э м и р а и п р и с л у ж н и ц ы С у м б е к и н ы с разными музыкальными орудиями.
Хор
Любовь! любовь! душа вселенной!
Воззри, сколь силен твой закон.
В сем месте твой чертог священный,
И здесь твой лучезарный трон.
Сумбека, правя мрачным адом,
Одним Османа нежным взглядом
Живет и вечно хочет жить,
Чтоб, в нем все зря, его любить!
Эмира
(поет)
Пусть для Османа век блистает
Веселий непревратных свет,
А если он печаль узнает,
Пусть сладость он и в ней найдет.
В любви и слезы, и мученье
Приносят сердцу утешенье.
В сию минуту встречаются взоры Османа и Эмиры.
Осман
Эмира!
(В сторону)
Ах, какой восторг я оказал!
Негодованьем дух Сумбекин воспылал.
Сумбека в гневе сходит с дивана; по знаку ее Эмира и прислужницы удаляются.
ЯВЛЕНИЕ 2
С у м б е к а и О с м а н.
Сумбека
Какое изъявил в се й час ты восхищенье?
Внезапное мой дух объемлет подозоенье!
Эмиры произнес ты имя предо мной...
Эмиры!.. Так! для ней явил восторг ты свой.
Осман
Каким сомнением ты разум свой смущаешь!
К кому, к кому меня в любви подозреваешь?
Царице ли сих стран сомненье в чем иметь!
Влеченья сердца нам не можно одолеть.
Природой ты пленять всех души сотворенна,
Судьбиною на верх величья вознесенна,
И, смертными родясь всесильно управлять,
Ты можешь власть свою и в Тартар простирать.
Сумбека
Одна мне власть мила, власть над твоей душою!
Забыв престол, себя, живу одним тобою.
Осман! судьбу мою в очах я зрю твоих;
Не для тебя ль Алей из мест мной изгнан сих?
Ты знаешь, русский царь, его считая другом,
Хотел, чтобы моим назвался он супругом;
Хотел, чтобы со мной делил он трон и власть:
Но, кроме сердца, кто законы сердцу даст?
Клялся ты мною жить... но если обольщаешь!
Или неистовства ты ревности не знаешь?
Сколь страстно я люблю, столь люто мстить могу.
нет! нет! лишь одному сердечных чувств врагу
Приличен лести яд!.. Коварство обольщает.
Любовь за страсть души любовью отвечает.
ЯВЛЕНИЕ 3
Те же и В е с т н и к.
Вестник
От камских берегов прибывший в град Сеит
Велений ждет твоих, чтобы сюда вступить.
Сумбека
Вели ему войти.
Вестник уходит.
небесно изреченье,
Осман, душе моей отдаст успокоенье!
ЯВЛЕНИЕ 4
Те же и С е и т.
Сеит
О небеса! Осман сей не оставил град!
Итак, неложну нам вещал погибель ад.
Себя, престол и нас спасай, спасай, царица:
Уж мстительных небес простерта к нам десница.
Велением твоим на Каму удален,
Ходил я к тем местам, где храм сооружен
Духам, блюстителям величия Казани;
С жрецами их вотще я простирал к ним длани
В теченье десяти дней скорбных и ночей.
Томясь отчаяньем, лишась надежды всей
Узнать, кто победит в войне теперь кровавой
И будет ли Казань еще греметь со славой,
От алтарей духов уже стремились мы,
Как вдруг -- покровами неизреченной тьмы
Смятенна ужасом природа облеклася,
Ударил гром, духов обитель потряслася,
Со брега Камского вихрь бурный восшумел;
Казалось, что тогда мир рушиться хотел.
Среди сих ужасов слова сии мы вняли:
"Почто моленьем вы меня обременяли, --
Воскликнул вождь духов, -- несчастный смертных род,
Кто бедствия тебя предузнавать влечет?
Я гибну! и, навек лишаяся сил прежних,
Казанцам возвещу о бедствах неизбежных,
Чтоб от погибели предохранить их град.
Коль Крымский князь Осман, притворства льющий яд,
Сумбекою из стен извержется Казани,
Вотще россияне на вас воздвигнут брани,
Но горе, коль она не разлучится с ним!
Падет, падет Казань; падет!" -- и с словом сим
Во мрачных облаках гром ярый повторился;
А дух, вещавший мне, на запад устремился
И в виде огненный змеи повергся там.
Царица! ты подать спасенье можешь нам.
К защите наших стран вновь призови Алея;
Османа изгони: в нем зрит Казань злодея.
Вещай! Уже перун небес греметь готов.
Что власть людей пред тем, кто власть низверг духов?
Сумбека
Сумбеке ль верить сим пророчествам ничтожным?
Сумбеке ль дух смущать предвестием столь ложным?
Иль все то истина, чем глас волхвов гремит?
Сильней пророчеств всех нам сердце говорит.
В Османе божество оно мне представляет;
Взор, словно от него уставом почитает.
Не прорицалищам, лишь сердцу верю я;
Заставит ад молчать волшебна власть моя.
Сеит
О непреклонное упорство лютой страсти!
Внимая гром небес и зря пути к напасти,
Стремишься ускорять удары ты судьбы!
Но в страсти суетны все к небесам мольбы.
Царица! вспомни, с кем готовишься ты к брани?
Чьей силою возник Свияжск в виду Казани,
Кем некогда Мамай пал Дона на брегах,
В чьей грозной длани смерть, а бог и царь в сердцах;
Мир удивить кого судьбы определили, --
Те россы уже стан близ стен сих учредили!
Их царь, сам вождь полков...
Сумбека
Царь может их узнать,
Как гордость иногда способна ослеплять!
Не тех ли царь он стран, которы, в униженье
Дань принося ордам, от них свое владенье
Покорства своего приобретали дар?
От Крыма может быть готов ему удар.
В кичливости своей льстясь овладеть Казанью,
Иль к нам, иль к Крыму он пойдет с позорной данью.
Сеит
Небесныя судьбы устав неодолим!
Сей царь, которого у стен Казани зрим,
не принимать, рожден предписывать законы.
Я свято чтил всегда величие короны,
Но лести не хочу ничтожным быть рабом.
Царица! поразить нас должен россов гром;
От сильной длани их престол твой сокрушится.
Пылая ревностью, и Асталон стремится
Сумбеке отомстить; он скоро будет здесь;
Очувствуйся, услышь вещание небес.
Один, один Алей, Касимовский владетель,
В сих бедствах может быть Казани благодетель:
Его Российский царь дает в подпору нам.
Сумбека
Тот враг отечества, кто друг его врагам.
Сеит
Не мы ль против себя Алея радражили?
За искренность его коварством мы платили;
За благости -- ему уготовляли смерть.
Сколь твердый, редкий дух тому должно иметь,
Кто к пользе общества усердием пылает!
Для блага общего себя он забывает.
Для нас мучитель тот, кто наших враг страстей;
Вот пред Казанью чем виновен стал Алей.
Осман
Сумбека! исполняй небесное веленье;
Готов я вечное претерпевать мученье.
Коль требуют того и небеса и ад,
Изгнанием меня спаси, спаси сей град.
Сумбека
Мне, мне изгнать тебя! хотя бы вся вселенна
Во гневе на меня была вооруженна,
Всех смертных ярость я и гнев небес стерплю,
Но от души моей тебя не отдалю.
Когда падет Казань, свершится то судьбиной;
Сеит! всех наших бед она одна причиной.
Искала ль я венца и трона здешних стран?
К неволе тягостной величья жребий дан.
Ах! в жребии моем спокойном и безвестном,
В каком веселии я дни вела прелестном!
невинны радости, любовь моих подруг,
Беседы нежны их мой услаждали дух.
Вкушая мирный сон, к отраде пробуждалась!..
Отрада дней моих навеки миновалась.
К престолу я судьбой была осуждена;
За пышну власть царей Сумбека продана.
В порфире и в венце я слезы проливала,
не тронов -- для себя душа души искала.
Явился здесь Осман! он жизнь мне возвратил!
И неба глас велит, чтобы он изгнан был!..
Над чувствием сердец и небеса невластны.
Сеит
Итак...
Сумбека
Сеит! твои советы все напрасны.
Поди пророчеством невежество смущать,
Но впредь не смей раба ты должность нарушать.
Сеит уходит.
ЯВЛЕНИЕ 5
С у м б е к а и О с м а н.
Сумбека
(в сторону)
Я прорицалища веление отвергла,
А муки тем моей сердечной не избегла.
Я ревность чувствую... О, лютое терзанье!
Не возмущай меня, ты лишь одно мечтанье.
(К Осману)
Сегодня разделишь со мной ты власть и трон;
Казани, подданным моим вещай закон
И взором вечны мне предписывай уставы.
Ты будешь для меня залогом счастья, славы...
Осман! ты от моих смущаешься речей?
Ужели нежности и дар любви моей,
Дар сердца моего тебя обременяет?
Осман
Кого из смертных блеск величья не прельщает!
Но если сбудутся Сеитовы слова
И если праведна народная молва,
Страшусь, страшуся быть виной твоей напасти.
Сумбека
Едина мне напасть -- твоей премена страсти.
Узнай, Осман, узнай, как я тобой горю:
Я неминуему Казани гибель зрю.
Я знаю, что престол мой должен сокрушиться,
Что бог, Росси бог, здесь должен водвориться...
Осман
Что слышу!..
Сумбека
Уж давно велел предел небес,
Чтобы российский царь владычествовал здесь.
Я предрекла сама сие определенье:
Ты помнишь время то, как наше ополченье,
супругу моему идти стремясь вослед,
В Россию принесло стечение всех бед,
Рождаемых войной, губительницей смертных.
В то время Сафгирей, среди торжеств несметных,
Смутивши Вологду, град Галич, Кострому,
Пришед в Казань, спешил ко взору моему
Торжеств, побед своих явить венцы блестящи.
В одре меня тогда держал недуг палящий:
Но, дивнйо силою в тот подкрепяся час,
К супругу моему я сей простерла глас:
"Оставь, оставь свое ничтожно ликованье!
Ах! смертных торжество есть только сна мечтанье.
Чей в мир сей первый шаг со гробом сопряжен,
Величием своим тот тщетно упоен.
О, Сафгирей! я зрю ужасное то время,
Когда твои страны постигнет люто бремя
От тех, кому теперь напасть ты причинил:
Их в жертву христиан злой рок определил".
Осман! быть может, час уж скоро тот ударит,
Когда Сумбека трон и бытие оставит!
Но вечность мне ничто пред мигом тем одним,
В который зрением питаюся твоим;
Милее жизни мне любви одно мгновенье.
Прости! иду приять о царстве попеченье
Не для себя, но чтоб тебя лишь сохранить!
Сего дни вечной нас союз соединит;
А завтра, важную имев к тому причину,
Хочу переменить Эмирину судьбину.
оставить навсегда Казань она должна;
Ты нужен мне один; в тебе -- мне жизнь дана!
(Уходит."
ЯВЛЕНИЕ 6
О с м а н
(один)
Нет! нет! вотще грозишь Эмире ты изгнаньем!
Любя, я не прельщусь величия сияньем.
Эмира! жребий нас один соединил!
От первых дней моих судьбой гоним я был,
И ты младенчества терзалася мученьем.
не утешалась ты родителей воззреньем,
Сим первым счастием чувствительных сердец.
сумбека! отдавай другим ты свой венец...
Твой трон -- мой гроб... но чем, чем помогу Эмире?
Ах, кто участвует в страдальцах в этом мире!
Погибнуть должно нам во цвете наших лет...
Погибнуть... Нет! любовь мне подает совет:
Сагрун! давно блистать ты алчешь на престоле;
имей всесильну власть, Казанью правь по воле,
Лишь мне с Эмирою к спасенью пть яви:
Сколь сердцу сладостно всем жертвовать любви! >>
|
Блажнов, Илья. Призраки. М.: Скорпион, 2004. 124 c. Тираж 200
экз. |
